Только спустя почти сутки президент Петр Порошенко решился отреагировать на скандал с обнародованием «панамского списка» политиков, которые пользуются услугами офшорных компаний. Он стал одним из действующих лиц в документах из базы данных панамской юридической компании Mossack Fonseca, предоставляющей офшорные услуги.
Президент был немногословен. Его комментарий в Facebook сводился к тому, что, став президентом, он отошел от управления активами и поручил это дело соответствующим консалтинговым и юридическим компаниям. Они и предоставят исчерпывающие объяснения для украинской и международной прессы.
Уже находясь с официальным визитом в Японии, Порошенко стал более откровенным.
Он признал создание офшорной холдинговой компании Called Prime Asset Partners Ltd в юрисдикции Британских Виргинских Островов (БВО). Но это исключительно для того, чтобы передать свои бизнес-активы в управление инвестбанку Rothschild Group, а не для минимизации налогов, в чем его и подозревали СМИ.«Это был очень прозрачный процесс, это нормальная практика и это было полностью публичное действие,- заявил Петр Порошенко, — Это прозрачная процедура отделения бизнеса от украинского президента, чтобы исключить политическое влияние. Я думаю, что это основное отличие от других политических деятелей „панамского списка“». Позже Rothschild Trust подтвердил, что кондитерский бизнес президента в результате 12-месячной подготовки передан в траст «на время государственной службы».
Более того, президент решил пойти еще дальше и пообещал реализовать в Украине реформу по деофшоризации бизнеса и сделать невозможным использование офшорных счетов в Украине. «Это важная часть будущих реформ — прозрачность, открытость и понятные шаги»,- сказал он.
Источники инвестиций
Согласно законодательству, Украина учитывает 75 государств (территорий) с низкой налоговой юрисдикцией. Эти территории находятся в списке по ряду критериев: общая ставка налога на прибыль (корпоративный налог) на 5% и более ниже, чем в Украине (базовая ставка 18%), а также с ними не подписаны международные договора с об обмене информацией. В частности, среди них и Кипр, и Швейцарская Конфедерация с БВО и Панамой. Кипр традиционно является наибольшим инвестором средств в Украину.
По данным Госстата на 1 января 2015 года, с начала инвестирования (с 1994 года) с острова зашло прямых инвестиций в объеме 17,5 млрд долларов, из них 13,7 млрд долларов в виде акционерного капитала,3,8 млрд долларов — долговых инструментов. Львиная доля инвестиций зашла в финансовый сектор (более 3,6 млрд долларов), сельское хозяйство (3 млрд долларов), строительство (около 700 млн долларов).
Практически весь украинский бизнес использует офшоры, отмечают эксперты. Если не для чистой оптимизации налогов, то для защиты своих активов. Поэтому, по мнению аналитика Международного центра перспективных исследований (МЦПИ) Александра Жолудя, власти должны не столько бороться с использованием офшоров, сколько создавать условия для благоприятной работы в Украине. «Судебная реформа и защита прав инвесторов — основные направления должны быть«,- говорит Жолудь, добавляя, что сам подход — «запретить» — ущербный.
Как показывает украинская практика, на любой запрет всегда появляется своя «цена», позволяющая его обойти, напоминает налоговый омбудсмен Тарас Качка, а успех экономики зависит от свободы капитала, а не запретительных механизмах: «Украина наиболее закрытая страна по валютному регулированию, почему все и злы на главу Нацбанка Валерию Гонтареву. Даже в Беларуси более либеральные нормы действуют. Поэтому деофшоризация должна заключаться в мировом опыте, например, в раскрытии информации по транзакциям, бенефициарам, применении системы „Знай своего партнера/клиента“, к отчетности должны быть определенные требования».
Помимо этого, стоит либерализовать и налогообложение доходов физических и юридических лиц, полученных заграницей, и начать имплементацию норм по трансфертному ценообразованию. Законодательство действует уже несколько лет, но даже в Государственной фискальной службе признают, что специалистов, разбирающихся в этой теме, практически нет. «Все прописано, но другой вопрос, а почему же не работает?» — говорит собеседник издания в правительстве.
Качка добавляет, что, например, в США уже несколько лет действует закон закон о налогообложении иностранных счетов (FATCA — Foreign Account Tax Compliance Act), главная цель которого препятствовать уклонению от уплаты налогов американских граждан, работающих и проживающих на территории других государств. Среди прочих, его нормы предполагают обязательство всех банков предоставлять информацию по всем транзакциям компаний, зарегистрированных в США. «И что-то прятать смысла не имеет, потому что информация доступна контролирующим органам»,- поясняет Качка.
Дымовая завеса
В то же время советник президента Ассоциации украинских банков Алексей Кущ уверен, пока нет четкой концепции реформирования, заявления президента можно воспринимать как завесу для отвлечения внимания. Запретить использование территорий с низкой налоговой юрисдикцией Украина не сможет, так как практика работы с ними применима во всех странах и является элементом финансовой системы, в первую очередь, европейской, куда Украина стремится.
Да и нет смысла запрещать работать со всеми офшорами, отмечает он, потому что больше вреда приносят не те территории, где компании регистрируются для управления корпоративными правами, а с которыми бизнес осуществляет экспортно-импортные операции. Вот такие внешнеэкономические операции должны быть максимально заблокированы, так как действительно способствуют минимизации налоговых обязательств.
Глава ГФС Роман Насиров также отмечал эти проблемные направления. Еще в прошлом году фискальная служба в рамках отчета аналитических подразделений налоговой милиции обнародовала статистику за 2014 год, согласно которой 30,5% экспортных и почти 18% импортных операций украинским бизнесом было осуществлено при помощи офшорных схем. Предприятия выводили валюту и манипулировали ценами, чаще всего используя посредников из Швейцарии, Кипра, Гонконга и Панамы. Сейчас ГФС данных не предоставляет, ссылаясь на их отсутствие в ведомстве, так как контроль за офшорами не их компетенция, а полномочия НБУ.
Не предоставили такие данные и в Минфине. Но в пресс-службе ведомства отмечают, что вопросы противодействия теневому оттоку капитала из Украины является одним из приоритетных направлений в законодательных инициативах правительства. Так, Украина, как член секретариата Глобального форума прозрачности и обмена налоговой информацией получила возможность сотрудничества с рядом офшорных юрисдикций. До этого многолетние переговоры были безрезультатны. «Великобритания, Нидерланды и Дания расширили действие Конвенции о взаимной административной помощи в налоговых спорах Совета Европы и ОЭСР на ряд своих территорий, обмен информацией с которыми ранее был невозможен»,- поясняют в Минфине. Речь идет о таких территориях как Ангилья, Бермудские, Каймановы и Фарерские острова, БВО, Гибралтар, о. Мен, Аруба, Кюрасао, Синт-Мартен (Нидерланды) и Гренландия.
В пресс-службе Минфина также делают акцент на пересмотре ставок налогообложения отдельных видов пассивных доходов и доходов от отчуждения недвижимости с Кипром. В прошлом году соглашение об избежании двойного налогообложения была денонсировано и сейчас правительство подало в парламент новый законопроект № 0097 для ратификации протокола.
Также проведены переговоры с Люксембургом для увеличения ставок, ведутся переговоры с Нидерландами, в планах -переговорный процесс с Австрией и Бельгией. Готовы в Минфине поддержать и инициативу по пересмотру списка территорий с низкой налоговой юрисдикцией, если такие предложения будут у Минэкономразвития.
По мнению Алексея Куща, Украина, используя практику западного мира может защищать свои экономические интересы не только запретами, а и введением более высокого налогообложения не только на пассивные доходы. «Когда появилось такое понятие, как депозитарные расписки, в США увидели, что капитал уходит из страны, и ввели налоги на ценные бумаги других стран«,- уточняет Кущ.
Глава парламентского комитета по вопросам налоговой и таможенной политики Нина Южанина отмечает, что офшорный скандал может стать стимулом для наработки законодательных изменений по деофшоризации украинского бизнеса. Одним из направлений, которое поможет вернуть капитал в Украину, считает она, может стать либерализация налогового законодательства. Кроме того, реформу стоит начинать с «нулевого декларирования» и введения непрямых методов оценки доходов и расходов.
«Я бы начинал с того, что дал бы возможность сначала легализоваться. Поэтому, наверное, имеет смысл рассмотреть вариант «нулевой декларации»,- соглашается замглавы Администрации президента Александр Данилюк, — «Но в перспективе нужно понимать, легализовались, а дальше что?»
Эксперты уверены, по мере того, как накал страстей вокруг «панамского скандала» будет стихать, желания реформировать это направление будет все меньше. Ведь проблема возникла не только сейчас и не два года назад, а у власти за последние несколько лет была возможность вплотную заняться офшорной деятельность украинского бизнеса. Даже если и будут наработаны законодательные изменения, то первыми кто их не пропустит, это будут депутаты и финансово-промышленные группы, чьи интересы активно представлены в украинском парламенте.
Да и без изменений, у контролирующих органов вполне достаточно действующих полномочий для эффективной борьбы с выведением денег в офшоры. «Ни одна гривна, ни один доллар не проходят мимо Нацбанка. Он знает о всех каналах, о каждой транзакции, каждом счете в банке и предприятии и если бы регулятор задействовал хотя бы минимальный процент своей информации, то доходы бюджета пополнились бы существенно»,- говорит Алексей Кущ. В правительстве подтверждают, что НБУ, ГФС, Госфинмониторинг, МЭРТ достаточно выборочно пользуются своими полномочиями.
Комментарии